Куксе исполнилось 43 года – время для первого подведения итогов. Итоги впечатляют! Один из немногих встреченных мною людей, у которого нет ни одного врага или недоброжелателя! Ни одного! Дружбы с ним добиваются все: политики, телевизионщики, журналисты, предприниматели, актеры, дамы света и полусвета, музыканты, завсегдатаи брачных агентств, визажисты и модельеры, акулы шоу-биза и прочая… Легче назвать тех, кто этой дружбы (или просто знакомства) не ищет - лица в розыске и приравненные к ним. Анатолий – яркий представитель севастопольской богемы. Он – модный фотохудожник. Еще и кинооператор. Об этом отдельно, но, по крайней мере, двое его учеников сейчас входят в пятерку лучших операторов Украины!
А началось все с того, что сорок три года назад Куксу угораздило появиться на свет неподалеку от театра им. Луначарского, что не могло не повлиять на дальнейшую судьбу голубоглазого пострела. Имеется в виду родильный дом, в котором Анатолий впервые увидел свет, ну а свет, соответственно, увидел Куксу. Оба остались довольны знакомством. Свет был белым, а ракурс – нижним. Наверняка первая мысль новорожденного была примерно такой:
- Свет надо зафильтровать «теплым» и поставить контражур на принимающего роды акушера, а то стоит, как лох, в полутьме. Ни фактуры лица, ни прорисовки деталей! Да и кафель надо поменять – бликует.
Вот так и была определена его жизнь в искусстве с фотокамерой наперевес.
- Я родился в обыкновенной севастопольской семье, все детство прошло на Матюхе. Если кто-то забыл, то напомню, что улица Матюшенко издавна славилась криминальными авторитетами! Ощущение, будто на Матюхе люди жили для того, чтобы отсидеть несколько раз в зоне, вернуться ненадолго и - снова на нары.
- Хочешь сказать, что и ты?..
- Нет, я выбрал более трудный путь – насобирал бутылок, сдал и купил фотоаппарат! Есть даже такая пословица: «Хочешь на всю жизнь сделать человека несчастным – подари ему в детстве фотоаппарат»! Я добровольно превратил свою жизнь в кошмар: проявитель, закрепитель, ванночки, красный фонарь (не в том смысле!), пленка, увеличитель. Первые натюрморты, пейзажи, портреты. Фотографировал все, что проходило или пробегало мимо, все, что красиво стояло, лежало, висело… Занимался во Дворце пионеров, а потом взял, да и поехал в Москву поступать. Поступил во МГИК, - он так невнятно произносит аббревиатуру Института культуры, что слышится ВГИК, - с первого раза, ну а дальше ты все знаешь.
Знаю. Знаю, что он недолюбливает Германию Не из-за фашистов, а потому, что прослужил там два года в артиллерии (с тех пор ненавидит салюты и баварское пиво). Вернулся в Москву, доучился. Студентом подрабатывал на свадьбах, чем умудрялся кормить половину полобщежития. Однажды, возвращаясь зимней ночью со свадьбы через Москва-реку, провалился под лед – спас кофр, который с того времени является талисманом и предметом поклонения. Его регулярно протирают, зашивают, латают, да и просто гладят по коже.
- А чего не остался? Ведь Москва всегда была «рыбным» местом для людей твоей профессии.
- Там не мой ритм жизни! Я это понял и во время учебы и потом, когда много раз приезжал. Все-таки, фотография требует тишины и ощущения гармонии с жизнью. Такого равновесия достичь мне удается только здесь, в Cевастополе.
В который раз пересматриваю дипломную выставку работ Куксы двадцатилетней давности… Представляю, какой фурор она вызвала у преподавателей в то время! «Мистерия куба». Весь мир, состоящий из множества квадратиков, на которых изображены люди и предметы. Женская нагота (напомню, что работы были показаны двадцать лет назад!), заточенная в геометрию. Прямо пушкинская поверка алгеброй гармонии. Может, поэтому и трогает?!
- Тогда, к счастью, не было ни цифровой техники, ни «фотошопа» - все вручную. Даже йодом окантовку вручную вытравливал. – Раскладывая свои старые работы, которые бережно извлекаются из «дембельского» чемоданчика, он немного похож на Скупого Рыцаря, пересчитывающего монеты. Может, это и есть его сокровища?! Остановившееся пожелтевшее потрепавшееся время, гипнотизирующее, словно языки пламени. Предметы, которые давно уже выкинуты на помойку, девушки, ныне наверняка растолстевшие и постаревшие – они остались точь-в-точь такими, какими их увидел Кукса много лет назад. Я смотрю его глазами на пейзажи и натюрморты – грустно!
- А как тебя угораздило в операторы?
- Так это практически одна и та же профессия! Если ты видишь «картинку», умеешь ставить свет и прорабатывать планы, то нет никакой разницы между фото, кино или видео. Хотя, с вытеснением целлулоида и тотальный переход на цифровые технологии развращает и операторов и фотографов! В кино оператор долго проверял экспозицию, поправлял осветительные приборы, скрупулезно вместе с режиссером до миллиметра обсуждал мизансцену… Пленка же была очень дорогая, и оператор не имел права на ошибку! А сейчас… Сегодняшние операторы «берут дублем». То есть, наснимают множество дублей, а потом на монтаже что-то, да выберут. Прогресс! Хотя, это сильно развращает и операторов, и режиссеров, и самих актеров. В кино появилось много халтуры, но зритель этого не замечает. Все сериалы – это же конвейер, а не штучный товар, не искусство! Впрочем, к ним и относятся, как к газете – прочитал и забыл.
- Кстати, о твоих работах в кино!
- Не так много. «Полный метр» я так и не снял, хотя, в институте каждый из нас мечтал о собственном фильме. Вот Слава Пилунский недавно снял полнометражный кинофильм – «Оранжевая любовь». Я по-хорошему ему завидую – это показатель зрелости любого оператора. Здесь, в Севастополе я снял только одночастевку «… и Сальери», клипы группам «ШАМ», «Харлей Дэвидсон», «Ли.Дер», «Критическое состояние». А, еще «Воплям Видоплясова» на песню «Тайные сферы». Снимали на Ялтинской киностудии, все по-взрослому: краны, ветродуй, тележка, декорации, костюмы, профессиональный свет. Такая работа мне нравится, но в Севастополе кино в загоне. Жаль. Севастополь используют только как съемочную площадку столичные киностудии.
- Не будем о грустном. С телевидением у тебя тоже долгий роман?
- Так случилось, что поработал практически на всех телеканалах: начиная с учебного телевидения тогдашнего СПИ, а сейчас – на телевидении МГУ. Вообще-то, это – рутинная работа! Сейчас любой, кто умеет включать камеру, становится при желании оператором. Может, это и хорошо. Так же, как и с фотографией: купил приличную «цифру» и ты – фотограф!
На перечисление всех мест, где Кукса хоть раз нажал на кнопку «rec», ушло бы полполосы. Он снимал рекламу, музыкальные клипы, телепрограмму «Ветер странствий», телесериал «Дух Земли» в Киеве. Но, разумеется, не забывал о Театре, неподалеку от которого он появился на свет. Служил фотографом в театре им. Луначарского, потом в театре им. Лавренева. Артисты последнего, до сих пор с хохотом вспоминают, как на премьере «Собор парижской Богоматери», приглашенный снимать спектакль Кукса, уснул в первом ряду с фотоаппаратом в руках! Может, премьера была скучной?!
Ему сорок два года, но он – одинокий волк! Хотя, уединиться в своем уютном павильоне ему практически не удается: каждые пять минут приходят и уходят какие-то люди, которых Кукса бескорыстно увековечивает. Или еще не встретил Музу, которая бы вдохновляла бы его на поиск новых форм и композиций. Вокруг него постоянно вьются симпатичные актрисы, студентки, модели – все те, для которых удачное портфолио «от Куксы» может стать путевкой в другую жизнь. Потом звонят ему из далеких Штатов или Италии и радостно хвастаются успехами.
А он никуда не собирается уезжать, мечтает восстановить свой цикл «Мистерия куба» и снять новую серию работ в придуманном им стиле «обратной перспективы». При этом оставляет впечатление полностью счастливого реализованного человека. Пользуясь его безотказностью, к нему ведут фотографировать своих родителей, супругов, детей, друзей, бой-френдов. И сами фотографируются: кто на паспорт, кто в модельное или актерское агентства, кто для себя. Наблюдать за Куксой в работе – сплошное удовольствие! Он становится похожим на бурундука, унюхавшего под землей червяка и теперь отчаянно его выкапывающего цепкими волосатыми лапками! Увидев в видоискатель удачный ракурс или световое пятно, он начинает волноваться, пыхтеть, потеть, сопеть, что-то постоянно бормоча себе под нос. А когда выводит фото на экран монитора, довольно ухмыляется в усы и бороду, становясь чем-то похожим на Жванецкого в молодости.
Более неприспособленного и непритязательного в быту человека лично я не встречал! Вы когда-нибудь пробовали вареную кильку вперемешку с перловой кашей?! Мне повезло – угостили! Не для слабого желудка и тонкого обоняния. «Зато быстро и сытно»! А стирать в одной машине футболку и кеды тоже не пробовали? А по рассеянности мыть одноразовую посуду? А судиться с Севтеплэнерго по поводу возникших разногласий? А спонсировать бахчисарайских гаишников, будучи абсолютно трезвым? А на вопрос в незнакомой компании «Кем вы работаете?» ответить «Детским патологоанатомом»?! А оставаться бессеребреником, в то время, как другие «коллеги» давно уже передвигаются в «джипах»?
- Мне вообще кажется, что фотография, как искусство никому не интересно! С появлением «цифры» люди считают искусством то, что стандартно снято и обработано в «фотошопе». Времена штучной фотографии, снятой на целлулоид, уходят в небытие. А ведь такая фотография – это как портрет, написанный художником. Ведь в ней фотограф преломляет характер изображаемого человек через свое воображение, получается некий синтез, слияние, симбиоз. На мой взгляд, это и есть искусство. Все остальное – ремесло. У меня весь холодильник заставлен фото- и кинопленкой «kodak», но, похоже, там она и умрет.
И все же, он никогда не выкинет ни пленку, ни свои фотоаппараты, которыми сделал первые снимки. Те самые, на которых изображены пожелтевшие лица людей, многих из которых уже нет в живых. Но на самом деле они по-прежнему здесь, на Земле, среди нас лишь потому, что однажды, очень давно, их сфотографировал обыкновенный фотограф Анатолий Кукса!
